Ректор IT-университета о том, чего добился за 10 лет.Часть 5

      

«Сегодня дешевых программистов в России нет, они стоят столько же, сколько в Европе. Сделать лучше, работать эффективнее можно, если у вас умные программисты. Но это частично, а в целом довольно сложно»

Фото: «БИЗНЕС Online»

«Да, возможности открываются, но есть ли у нас силы, чтобы их использовать?»

— «Западные санкции заблокировали поставки оборудования и технологий, в том числе для IT-отрасли. Насколько это критично для нас?» (Айгуль)

— Любое ограничение рынка — это минус. Российский рынок — это менее двух процентов мирового рынка. Проблема в том, что когда ты создаешь какой-то стартап, который может работать на весь мир, ты сразу увеличиваешь рынок в 50 раз. Например, чем отличается Mercedes от «Жигулей»? Тем, что у «Жигулей» рынок сбыта существенно меньше. Чем хорошая машина отличается от плохой? Тем, что у нее каждая ручка удобнее. А почему? Потому что компания может себе позволить посадить двух инженеров на два года улучшать качество конкретной ручки. А стоит это, допустим, 2 миллиона. И таких улучшений у хорошей машины сотни. Когда компания продает свою продукцию на весь мир, она может себе позволить такие затраты на улучшение качества.

То же самое с программным продуктом. Базовый функционал ты можешь сделать, но вопрос — в доведении его до высокого качества, а это упирается в размер рынка. Почему сегодня все концерны слились, делают общие платформы? Для доведения платформы до такого состояния, чтобы она годилась всем, и продавать ее в массовом количестве, компенсируя свои затраты на разработку.

Все это относится и к российским разработкам. В каждой программе есть база и есть доведение ее до удобства, отшлифовка мельчайших деталей. А когда у вас рынок в 50 раз меньше мирового, то очевидно, что доведение до мелких деталей будет довольно ограничено. И тогда нужно или найти дешевую рабочую силу, или сделать лучше. Сегодня дешевых программистов в России нет, они стоят столько же, сколько в Европе. Сделать лучше, работать эффективнее можно, если у вас умные программисты. Но это частично, а в целом довольно сложно.

— Может, закрыть наш рынок для монополистов, например для Microsoft, тем самым дав возможность проявить себя российским программистам?

— И тогда у нас будет куча недоделок в каждой программе! Да, возможности открываются, но есть ли у нас силы, чтобы их использовать? Это как в фильме «Кин-дза-дза!»: давайте гравицапу сделаем, она всем нужна… Но вот так пока не выходит.

— У России есть ли вообще какой-то программный продукт, который известен во всем мире?

— Игра в танчики, в которую играет полмира. Родом она из Беларуси, но и в России разработчики сидели.

— А более серьезный продукт есть?

— Продукты Касперского, «Яндекса», Parallels, разные компании в сфере необанкинга. Да и многие мировые компании имели research-центр в России. Например, тот же Intel имел такой центр в Новгороде, который производил библиотеки высокоскоростной математической работы, которыми пользуется весь мир. Это пример того, что разделение труда присутствовало и наше участие было много где. В последние годы был большой сектор экономики — скрытый оффшорный девелопмент, когда люди работали на иностранные компании. Но кривые схемы дают сбой в производительности, в отличие от прямых. Возможности появляются, но есть куча проблем, связанных с их реализацией.

 

«Менять концепцию мы не собираемся»

— В феврале этого года кардинально поменялся политический и макроэкономический ландшафт. Как считаете, в этих условиях идеология существования Иннополиса должна как-то трансформироваться?

— В 2012 году, когда все только начиналось, я сказал, что мы собираемся специализироваться на тех вещах, которые не представлены или плохо представлены в России. Причем тогда речи об импортозамещении еще не шло. Мы так и продолжаем делать. Одной из тем передовой инженерной школы, грант на создание которой мы выиграли в этом году, является создание технологии будущего — системы автогенерации кода с использованием искусственного интеллекта, которая значительно повысит производительность труда и снизит затраты компаний на разработку программных продуктов. Это та задача, которая уже не имеет отношения к импортозамещению, потому что таких программ в мире еще не придумано. Мы должны решать задачу мировой сложности первыми. И в этом отношении я не вижу существенных переделок или кардинальных изменений, особенно с учетом того, что мы раскрутили и запустили процесс приема и создали бренд, который позволяет нам и сейчас привлекать иностранных преподавателей и сотрудничать с иностранными вузами. Менять концепцию мы не собираемся.

— Речь скорее не об Университете Иннополис, а о городе Иннополисе.

— Это город высоких технологий, который занимается высокими технологиями. А высокие технологии после февраля по сути своей никак не изменились. У нас только увеличился спрос на местожительство. Сегодня развитие города ограничивается исключительно свободными квадратными метрами жилья.

— Проблема с жильем по-прежнему сохраняется?

— Есть некоторые сложности, но сейчас строится квартал Ю-1, и это будет шаг дальше. Там часть жилья будет арендной, часть предлагается для покупки. Сегодня айтишникам дают льготную ипотеку, и многие готовы жилье купить. Мы своим студентам за отличную сдачу сессии выдавали сертификат на 100 тысяч рублей, который можно использовать как покрытие для ипотеки. Один студент таким образом получил сертификатов на 800 тысяч рублей.

Уже факт, что рост города связан с увеличением числа наших партнеров. Все это свидетельствует об успехе проекта уже сейчас, а нам всего ничего.

— Когда создавали Иннополис, подразумевалось, что будут приходить компании и становиться резидентами ОЭЗ.

— Единственное, чем Иннополис отличается от других мест в России, — это наличием местных льгот, но они минимальные. Изначально было понятно, что, скорее всего, айтишные льготы усилиями того же Николая Никифорова, который стоит за созданием Иннополиса, будут распространены на всех. И они были распространены, поэтому эта привлекательность в Иннополисе пропала. Но осталось два других важных для привлечения фактора: первый — новое место с хорошей продуманной инфраструктурой и интересными людьми, второй фактор — наличие университета, который является интеллектуальным сердцем города и источником необходимых кадров.

— Зачем компании или специалисту из Москвы и Петербурга ехать в Иннополис?

— А зачем люди поехали из Нью-Йорка в какую-то Калифорнию в 50–60-е годы? Новые вызовы, новые возможности и другое качество жизни — сравните зарплаты и стоимость жизни в Москве и в Иннополисе, соотношение может быть не в пользу столицы. Плюс здесь все рядом, а это значит, что больше времени остается на семью и увлечения. Многие выбирают Иннополис именно поэтому.

— Кремниевая Долина началась с оборонных заказов и больших денег.

— Там был Стэнфордский университет и другие. И люди не знали об этих заказах. Кроме того, деньги пошли в очень узкие специфические области, а люди-то туда приехали работать далеко не в этих специфических областях.

— Может быть, айтишники любят передвижение и новые места?

— Многие люди, с которыми я беседовал в Иннополисе, считают, что они нашли место, где их устраивает и культура, и среда обитания, и сервисы, и возможности, которые здесь есть.

«Сегодня айтишникам дают льготную ипотеку, и многие готовы жилье купить»

Фото: «БИЗНЕС Online»

«Есть место, которое в Москве тяжело найти, — это место, где нет людей»

— Но в Иннополисе некуда пойти в свободное время…

— Вот я приехал сюда из Москвы, где любая поездка в один конец занимает в среднем 1,5 часа, поэтому для меня не составляет проблем доехать до Казани, где есть все учреждения культуры. И очень многие точно так же относятся к этому. К тому же в Иннополисе тоже уже появляются сервисы, например рестораны, кинотеатр и досуговый центр, крупные супермаркеты, есть прачечные, парикмахерские и прочее. Есть гостевые дома, скоро завершится строительство роботизированной гостиницы прямо рядом с университетом. Кроме того, неподалеку есть место, которое в Москве тяжело найти, — это место, где нет людей. Я отдыхаю, когда сижу на берегу реки в районе Медведково.

Многие едут к нам, например из Сибири. В Москву они ехать не хотят, потому что там жизнь дорогая. Причин много, почему сюда люди едут. Но главная — это благоприятная среда, которую мы создали при помощи университета и города. Качество жизни многое определяет. И, разумеется, интересные темы для работы и исследований.

— Николай Никифоров в интервью нашей газете говорил, что его мечта — чтобы в Иннополисе через определенное время проживал чуть ли не миллион.

— Здесь появятся 100–200 тысяч жителей, но дело в том, что мы живем здесь и сейчас, а не в будущем.

«Круг технологических партнеров действительно достаточно широк, объясняется это тем, что перед ними стоит большой круг задач, который нужно быстро реализовать. У них относительно простые проекты, но их очень много»

Фото предоставлено Университетом Иннополис

«Многие считают, что у нас всегда все хуже, а на самом деле мы довольно сильно впереди»

— «Как вы оцениваете состояние перевода экономики на цифровые рельсы в России? Что-то реальное сделано или одно пустозвонство?» (Имамов Фарид)

— Я уже приводил пример Сбербанка — вот вам типичный случай цифровизации. Сегодня очень большое количество внедрений и работ, связанных с использованием цифровых технологий, в том числе и в производстве. Во многих местах пытаются делать цифровые двойники, и появляются новые направления использования искусственного интеллекта для оптимизации. Например, стартап нашего выпускника KazanExpress, который, я думаю, на 80 процентов айтишный проект. Это пример эффективной цифровизации. Раньше у нас такого не было, только «Почта России». Или, например, портал «Госуслуги» — хороший пример цифровизации государственных сервисов. Такого нигде нет. Понятно, что всегда есть пространство для того, чтобы можно было сделать больше, лучше и эффективнее.

Кстати, качество мобильной связи в США гораздо хуже нашего, при этом дороже. А качество банковских приложений в подметки не годится даже средним российским банкам, не говоря уж о Сбере и Тинькофф. Там очень многие вещи нужно делать только личным визитом в офис. Мы недооцениваем и уровень обеспеченности широкополосным интернетом в России. Многие считают, что у нас всегда все хуже, а на самом деле по ряду направлений мы довольно сильно впереди или по крайней мере не позади западных стран.

— «Уже дважды состоялся форум Kazan Digital Week 2022. Какое участие в нем принимает Университет Иннополис? Оцените практическую полезность данного мероприятия». (Зуев Роман)

— Мы начали работать с этим проектом, когда он еще был форумом интеллектуальных транспортных систем под руководством Рифката Нургалиевича Минниханова. Второй форум оказался довольно большим, и мы участвовали практически во всех 9 его направлениях. У нас там располагался стенд, мы проводили круглый стол по интеллектуальным транспортным системам — по средствам искусственного интеллекта внутри. Об успешности и нужности этого форума говорят цифры. Насколько я помню, там собрались 17,5 тысячи участников, из них 13 тысяч участвовали очно. Также проводилась конференция по системному программированию, в которой я выступил модератором. Интерес у людей был. Даже издан сборник научных работ, в который вошло 130 статей. Мне кажется, это довольно успешный опыт.

Вопрос заметности в мире данного направления довольно существенный, и мы должны представлять свой результат так, как сейчас это принято и понятно в мире. В других странах, где проводят аналогичные мероприятия, не встает вопрос о том, нужно это или нет. Потому что те государства, которые сегодня не занимаются проектами в области того же искусственного интеллекта, обречены на вторичную сущность по своему состоянию. 

— Вы сказали, что рынок России в сфере IT составляет всего 2 процента от мирового. Значит ли это, что не приходится ждать каких-то прорывных достижений, потому что просто денег нет?

— Если сделать то, что нужно каждому человеку, случится взрывной рост и на 140 миллионах населения.

— Айтишники — это, пожалуй, единственная категория специалистов, которые работают на западные компании и живут за рубежом. Это так и будет продолжаться? Им когда-то предоставят в России интересную и денежную работу?

— Это сложный вопрос, потому что существуют различные факторы, которые заставляют людей и уезжать, и приезжать.

— Из ваших знакомых многие уехали?

— Некоторые IT-компании, с которыми я работал в Москве, эвакуировались полностью за один день чартерным рейсом.

— И каков масштаб этих компаний — 100, тысяча человек?

— Порядка тысячи человек.

— Из Иннополиса уехали?

— Мы не заметили какого-либо оттока специалистов.

— Почему в Иннополисе большинство осталось?

— По-видимому, место проживания, работа и зарплата их устраивают.

— Как вы считаете, айтишникам сегодня комфортно живется в России, учитывая предоставляемые им льготы?

— Все в мире относительно. Относительно других направлений — весьма может быть.

продолжение следует

источник: БИЗНЕС Online